Если присмотреться к нашей жизни, то самым точным диагнозом будет то, что сказал апостол Павел: “Доброго, которого хочу, не делаю, а злое, которого не хочу, делаю”. (Рим 7,18). В этом тайна нашей человеческой жизни, жизни крещеных людей. Мы постоянно живем в состоянии внутреннего разлада.
Один богослов прекрасно описал эту ситуацию, говоря, что христианскую жизнь можно охарактеризовать словами “уже и еще нет”. Мы уже крещены, мы уже верим, мы уже хотели бы быть святыми, но мы еще не святы. Наша христианская жизнь — это процесс, постоянное возрастание. В нас еще жив старый человек, полный эгоизма, греха, вожделения, а с другой стороны есть жажда святости, и Царство Божие, которое растет в нас.
Мы постоянно находимся в руках Бога-гончара, Он держит нас в своих ладонях и придает нам форму. Наш Руководитель — Он. Если иногда мы говорим о духовном руководстве, то надо уточнить, что духовный руководитель — это не священник, а Дух Святой. У каждого из вас есть своя особая тайна, которую не постигнет ни один духовник. Вы знаете, что творится в вашем сердце, вы делаете выбор, Бог знает, что происходит в вас, Он любит каждого человека и жаждет, чтобы каждый человек расцвел, чтобы то доброе, что есть в нем, развивалось, чтобы Царство Божие, которое сначала мало, как горчичное зерно, выросло и принесло обильный плод. Таково действие Бога в нас, а мы сотрудничаем с Его благодатью. Поэтому так важно быть терпеливым с самим собой, быть терпеливым к тому, что Бог совершает в нас, быть терпеливым к тому способу, каким Бог действует в нашей жизни. С благодатью Божией и Духом Святым, действующим в нас и нас ведущим, надо сотрудничать.
В христианской жизни крайне важно, во-первых, неустанно всматриваться в Иисуса. В Евангелии есть рассказ о том, как Господь Иисус идет по воде. Ученики плывут в лодке, и вдруг видят Иисуса, идущего по волнам. Они в шоке. Петр говорит: “Господи, если это Ты, скажи мне прийти к Тебе”. Господь говорит ему: “Иди, Петр”. Петр выходит из лодки и идет по воде. В какой-то момент он начинает тонуть и кричит: “Господи, помоги!” Если мы смотрим на Иисуса, если живем в единстве с Ним, тогда у нас будет сила, чтобы “ходить по воде”, по волнам житейского моря. Но как только мы отводим взор от Господа и начинаем смотреть на свои слабости, то падаем. Поэтому нормальным состоянием для христианина является жизнь в освящающей благодати, в единстве с Иисусом, а жизнь во грехе — это что-то ненормальное. Бывает так, что мы падаем, бывает, что согрешим, но все время надо помнить о том, что если мы живем так, что не можем приступать к святому Причастию, тогда надо стремиться к перемене, и в этом нам поможет Таинство Исповеди.
Таинство исцеления
Церковь делит Таинства на три категории:
— Таинства христианского посвящения — Крещение, Миропомазание, Евхаристия
— Таинства единства — Брак и Священство
— Таинства исцеления — Покаяние и Елеопомазание
Когда смотрим на Таинство Покаяния, надо помнить, что это Таинство исцеления. Я иду на исповедь не для того, чтобы меня унизили, не для того, чтобы мне припомнили все мои грехи, а для того, чтобы получить духовное исцеление. Чтобы принять силу, которая будет непрестанно поднимать меня в момент слабости и падения.
Раз это Таинство исцеления, надо задуматься, от чего оно нас исцеляет. Таинство Покаяния — это исцеление от грехов, которые, к сожалению, мы непрестанно совершаем. Один из Отцов Церкви говорит, что в Церкви есть два способа помощи грешному человеку: Крещение и Таинство Покаяния. Крещение — это Таинство соединения с Богом и включения в церковную общину. Таинство Покаяния — это Таинство исцеления и отпущения грехов, совершенных после Крещения.
Сущность греха
Рассмотрим вопрос о грехе. Часто мы исповедуемся в том, что грехом не является. Мы часто исповедуемся в своих чувствах. Чувства не являются грехом, они бывают приятными или неприятными. Грех — это слово, дело, мысль, иногда небрежение. Бывает тяжкий грех, который лишает нас освящающей благодати и разрывает нашу связь с Богом, бывает легкий грех, который ослабляет нашу связь с Богом.
Нередко мы смотрим на грех юридически, что грех — это нарушение заповеди, грех — нарушение закона; но если будем смотреть на грех таким образом, то душа из-за него у нас не заболит. Если мы едем на машине и нарушаем правила, чуть превысив скорость, то это нас не трогает.
Обычно грех сводится к тому, что человек хочет сделать так, чтобы ему было лучше, а другим хуже. Прежде всего, грех — это нехватка любви. Сущность греха не в нарушении закона. Грех всегда ударяет по отношениям. По отношениям, которые соединяют нас с Богом и отношениям, которые связывают нас друг с другом. Людям, которые не осознают тяжести своего греха, я часто говорю: “Попробуй за своим грехом увидеть не предписание закона, не обязанность, а лицо человека, которого ты своим грехом ранил”. Если обманываю братьев, ведя двойную жизнь, это может не причинять мне боли, но если я увижу печаль в глазах братьев, которые узнали о том, что я обманываю их, то тогда грех станет болеть. Надо увидеть, что каждый грех на самом деле касается наших отношений, разрушает мою связь с Богом и мои отношения с людьми.
В Катехизисе написано, что грех — это рана, нанесенная любви. Грех — это рана, нанесенная любви Бога ко мне, любви супруга, членов общины.
Грех всегда ударяет по отношениям. А Таинство Покаяния исцеляет отношения, которые из-за наших грехов были ранены или уничтожены. В этом контексте я бы хотел обратить внимание на грешность, которая может иметь место в некоторых аспектах супружеской жизни. Надо задавать себе вопрос: “Действительно ли я исполняю требования любви?”
Брак — это призвание, и именно так на него надо всегда смотреть. Брак — это призвание, а каждое призвание требует вовлеченности, ангажированности. Первый вопрос, который всегда надо задавать себе в испытании совести, это: “Вовлечен ли я в супружескую жизнь?” Я часто вижу среди молодежи отсутствие этой вовлеченности в Таинство Брака, в созидание семейной общины. Если это призвание, то оно требует ухода от родителей и вхождения в новую общину — семью. Надо отойти от отца и матери, чтобы построить семейную и супружескую жизнь. Это первое, о чем надо спросить свою совесть: “Вовлечен ли я в свое призвание?”
Второе. Сущность Таинства Брака заключается в единстве. Супруги призваны жить в общине и строить в ней единство. Поэтому напрашивается вопрос: “Каковы наши отношения, каков диалог между нами? Слушаем ли мы друг друга? Понимаем ли друг друга? Есть ли у нас время друг для друга?” В супружеской жизни, прежде всего, должно быть время для супруга, а уже потом для всех остальных.
Также возникает вопрос, умеем ли мы прощать друг другу, когда наша связь так или иначе рвется?
Следующий аспект, который необходимо рассмотреть, чтобы понять, сотрудничаем ли мы с благодатью Божией и как мы растем, это тайна родительства: “Открыты ли мы дару новой жизни, как любим своих детей, как становимся матерью и отцом?” Призвание каждого человека в том, чтобы стать матерью или отцом. Как вы выполняете это призвание?
Еще один вопрос, который хорошо задать себе, это вопрос о том, какое место в нашей жизни занимает Бог. Обратите внимание, что совершая Таинство Брака, вы приносили супружеские клятвы, состоящие их двух частей: взаимного обещания и молитвы. В супружеской жизни всегда встает вопрос о Боге: “Действительно ли Он — сущность нашего единства, каково наше отношение к Богу, и вместе ли мы идем к Нему?”
Работа, общественная жизнь, отношения с другими людьми — это также те вопросы, о которых стоит задуматься, когда делаем испытание совести.
Надо задать себе вопросы, которые соответствуют нашему призванию: по-разному исповедуются супруги, священники, у студентов будут одни нравственные проблемы, у пенсионеров — другие. На каждом этапе нашей жизни эти вопросы будут отличаться. Однако ключевым всегда будет вопрос о любви в двух аспектах: верю ли в то, что Бог меня любит и отвечаю ли на любовь Бога своей любовью? Это основные вопросы, которые надо задать, когда мы готовимся к Таинству Покаяния.
Таинство Покаяния — это Таинство исцеления, принятия человека, Таинство Покаяния — это примирение с Богом и людьми. В Церкви Таинство Покаяния — это регулярный способ отпущения грехов, совершенных после Крещения. Это Таинство благодати.
Образы исповеди в Священном Писании
Когда я говорю об исповеди, упоминаю два отрывка из Священного Писания. Первый — это притча о блудном сыне. Он возвращается к отцу, будучи уверенным в своей грешности: “Я никчемно прожил жизнь, не достоин называться сыном отца, хочу быть хотя бы наемником”. А отец, который ждет сына и принимает его, говорит: “Ты не свинопас, не наемник, ты мой сын”. Он ни коим образом не припоминает сыну его грех, а бросается ему на шею и принимает с любовью.
Таинство Покаяния существует не для того, чтобы припомнить нам наши грехи. В исповедальню мы приходим с большим страданием. Но притча о блудном сыне говорит о том, что отец прижимает сына к груди и говорит: “Ты — мой сын”. Таинство исповеди не для того, чтобы нам напомнить о том, что мы грешники — мы знаем это. Прекрасно знаем. Таинство Покаяния напоминает нам о величии человека, о том, что мы возлюблены Богом, и что Он никогда не переставал нас любить.
Один из миссионеров в Африке проповедовал, все время повторяя, что слушающие его — великие грешники. Люди внимательно его слушали, пока одна женщина не перебила: “То, что мы грешники, мы знаем и так. Скажите нам о чем-нибудь, чего не знаем”.
Все мы знаем, что мы грешники, и конфессионал существует не для того, чтобы напомнить нам об этом еще раз, а чтобы поднять человека, который из-за своих грехов стал сомневаться в себе самом.
Другой образ из Священного Писания, который возникает в памяти, когда говорим об исповеди, это Тайная Вечеря: Господь Иисус встает на колени перед апостолами и омывает им ноги. Так Бог поступает с человеком перед тем, как тот приступит к Евхаристии. Таинство Покаяния прощает те грехи, которые делают невозможным принятие Евхаристии. Христос встает перед нами на колени, чтобы ввести нас в общение с Собой, чтобы омыть нас, а не чтобы вынести приговор.
Трудности, связанные с исповедью
Что может отвернуть нас от исповеди?
Прежде всего то, что это всегда невероятно интимное переживание. Это встреча, в которой человек должен открыться в том, что является его самой большой слабостью, признаться в том, в чем зачастую боится признаться перед самим собой. Это требует огромной открытости и часто нам бывает очень стыдно.
Не знаю, у кого вы исповедуетесь, может быть, у ваших знакомых. Мне очень трудно исповедоваться у своих братьев. Как трудно признаться, что согрешил: все время думал, что ты лучше его, а тут вдруг стоишь перед ним на колени и со стыдом должен признаться в том, что согрешил. Часто нас парализует стыд.
Поскольку надо максимально открыться, конфессионал — это место, где можно быть очень глубоко раненым. Это тоже иногда может отворотить нас от исповеди. Бывает так, что люди годами не ходят на исповедь, потому что были ранены неделикатностью священника. Кто-то написал, что священник на проповеди должен быть грозен, как лев, а в конфессионале кроток, как агнец. Часто бывает наоборот.
С этим связан вопрос, который также нередко появляется: должен ли я исповедовать свои грехи перед человеком? Перед человеком, который такой же грешник, как я, если еще не больший. Иногда бывает так, что я исповедуюсь перед священником, который сам живет во грехе. Но так уж придумал Бог, Он дал нам благодать, которая действует через такие орудия.
Часто нас отворачивает от исповеди кажущаяся неэффективность Таинства Покаяния. Кажущаяся, потому что нам иногда думается, что если исповедаешься, то сразу должен стать святым. К сожалению, так не бывает. К Таинству Покаяния надо возвращаться многократно. Оно открывает нашу слабость и грешность, и не делает нас святыми одним махом. Поэтому нам придется много раз исповедоваться в одних и тех же грехах. И слава Богу, что исповедуемся в тех же самых грехах, а не каждый раз в новых!
Человеческие грехи очень скучны. В области грехов человек лишен творчества. С самого сотворения мира в области греха мы не придумали ничего нового, зато в добре мы имеем огромную творческую силу. Посмотрите, как красочно и разнообразно то добро, которое мы делаем! Даже наша улыбка каждый раз будет новой. Доброе слово, сказанное собрату, супругу, детям, каждый раз будет сказано иначе, другим тоном. Добро, которое мы творим в жизни, обладает невероятной творческой силой, а грех всегда одинаков. Сплетни все время такие же, обман такой же, ничего интересного. В самых “пикантных” грехах тоже нет ничего действительно нового. Старо, как мир. Не надо отчаиваться из-за того, что постоянно исповедуемся в одном и том же.
Таинство Покаяния всегда является встречей сокрушенного человека с Божиим милосердием. В Таинстве Покаяния Бог ждет не того, чтобы нас осудить или унизить, а чтобы нас простить. Помните о том, что главный судья человека — не Бог, а совесть. От суда совести не убежать, и в этом великая тайна человека, тайна духовной жизни. Иногда через много лет совесть напоминает нам о совершенных грехах. Нередко пожилые люди исповедуются в грехах, которые совершили в детстве. Совесть не дает им спокойно спать. В Таинстве Покаяния Бог не судит, а прощает. Обвинитель человека — дьявол, он припоминает нам о наших грехах, чтобы мы потеряли сон и усомнились и в себе самих, и в смысле нашей жизни, и в Боге. Таинство Покаяния — это Таинство Божьего милосердия.
На меня произвели неизгладимое впечатление слова св. Бенедикта, которыми он учит своих братьев. В конце его поучений есть такая короткая фраза: “Никогда не сомневайся в Божьем милосердии”. Можешь сомневаться во всем, можешь усомниться в Церкви, в священниках, это относительно легко, можешь усомниться в себе самом, но никогда нельзя сомневаться в Божьем милосердии, которое всегда больше наших грехов.
Пять условий исповеди
Теперь я хотел бы напомнить вам пять условий исповеди:
— Испытание совести
— Сокрушение в грехах
— Искреннее исповедание грехов
— Твердое решение исправиться
— Удовлетворение за грехи
Из этих пяти условий исповеди главное — это сожаление, сокрушение сердца: душевная боль, связанная с нашим грехом. Когда мы стараемся жить с Богом, каждый грех причиняет нам боль. Чем ближе мы подходим к Богу, тем сильнее начинают болеть наши грехи. Парадокс в том, что то, что еще пару лет назад у нас не болело, начинает болеть. В этом тайна Божьей милости, тайна приближения к солнцу. Когда нет солнца, наши белые хабиты выглядят безупречно. А когда появится солнце, проступают пятна от кофе. Так и с внутренней, духовной жизнью. Чем дальше мы от Бога, тем меньше болят наши грехи. Чем больше мы Богу открываемся, чем ближе к Нему приближаемся, тем четче видим свои грехи, и тем сильнее они начинают болеть.
Св. Тереза Авильская писала о том, какая она великая грешница, какие страшные грехи совершила в жизни. А на полях ее рукописи исповедник приписал: “По моему разумению она никогда не совершила тяжкого греха”. Св. Тереза была близко к Богу, и чем ближе мы к Богу подходим, тем сильнее видим, что наши грехи на самом деле страшны. Страшно не только убийство, а и то, что я сказал кому-то злое. Чем больше мы открываемся Богу, тем лучше будем видеть, что на самом деле нет такой уж разницы между убийством и злым словом, сказанным супругу, между супружеской изменой и порнографией, которую посмотрели в интернете. Грех ударяет в отношения. Он разрушает отношения, и то, что я пока никого не убил, не значит, что я люблю всех людей, или что действительно люблю каждого человека, которого Бог ставит на моем пути.
Чем ближе мы к Богу, тем сильнее болят грехи. Тут возникает вопрос о совершенном и несовершенном сокрушении. Может быть, поначалу оно будет несовершенным и связанным со страхом перед Богом, перед Его осуждением, перед адом, когда мы идем на исповедь “на всякий случай”. Но со временем наше сокрушение станет совершенным, и часто душевная боль бывает связана также со слезами.
В нашей доминиканской традиции мы из поколения в поколение передаем друг другу предание о том, что святой Доминик плакал. И, кажется, плакал часто. Нас, доминиканцев, прослывших интеллектуалами, эмоции и чувствительность немного раздражают. И мы не очень знаем, что сделать с этими слезами Доминика. Но Доминик плакал. Доминик плакал из-за грехов людей. А к новициям обращался такими словами: “Дорогие братья, если у вас нет собственных грехов, которые вы могли бы оплакивать, то плачьте о грехах других людей”. Я говорю об этом плаче, потому что если мне лично плакать трудно — у меня страшно каменное сердце — то и мне случалось пролить слезу из-за собственной грешности. Я нередко видел слезы в конфессионале и слышал разные истории на эту тему.
Один мой собрат, по его собственным словам, тяжело согрешил. Пошел на исповедь к одному из пожилых братьев. Встал на колени, исповедался в своих грехах, ждет, что священник начнет его отчитывать, а тут тишина… поднимает глаза и видит, что исповедник плачет. Ничего не говорит и плачет. У этого брата сжалось сердце, и он тоже стал плакать. Исповедник говорит: “Дорогой брат, иди к кресту и посмотри на Господа Иисуса”. И отпустил ему грехи. Мой собрат говорит, что это была самая драматичная исповедь в его жизни, он очень глубоко ее пережил, и она очень многое изменила в его жизни.
Мне часто приходилось быть свидетелем того, как люди плачут в конфессионале. И это тоже тайна сокрушения. Что я могу сказать, когда согрешил? Прихожу к Господу Иисусу и говорю: “Я согрешил”. Не могу ничего сказать в свое оправдание, действительно остается только заплакать. Это слезы святого Петра.
Со временем я все больше осознаю, что в нашей духовной жизни связь с Богом очень человечна. Связь со Христом очень человечна. В связи с этим, речь идет не о том, чтобы о Боге много думать. Надо завязать с Ним отношения, как мы делаем это с людьми. А вместе с этим в отношениях с Богом есть место чувствам и слезам. В последнее время я открываю для себя то, что эти слезы имеют какой-то смысл. Святой Доминик, видимо, еще может нас чему-то научить.
В контексте сокрушения в грехах появляется испытание совести. Оно основано не на том, что мы берем в руки книжку, в которой есть сто двадцать вопросов — “каталог грехов”. Иногда, конечно, это может помочь в том, чтобы присмотреться к себе, но в испытании совести ни в коем случае речь не идет о скрупулезности, о скрупулезном изучении своей жизни, потому что Господь Бог — это не счетное бюро. Но испытание совести обязательно, и хорошо делать его каждый день. В монашеской жизни мы во время вечерней молитвы каждый день совершаем испытание совести.
Стоит задать себе несколько вопросов. Прежде всего спросить себя о том, что хорошего я сделал в течение дня. А если ничего, то спросить, почему? Может быть, потому что я заклятый эгоист? В вопросе: “В чем я согрешил?” всегда надо иметь перед глазами людей — мужа, жену, детей, коллег, друзей… Посмотреть этим людям в глаза и задуматься, был ли я открыт им? Тогда будет ясно: этого оклеветал, с тем был замкнутым, когда увидел того, перешел на другую сторону. Посмотреть в глаза распятому Христу и увидеть, что согрешил, например, тем, что мало молился, что не нашел времени. Посмотреть на людей, с которыми рядом живу. Таким должен быть контекст испытания совести. Все заповеди Божии сводятся к двум: любовь к Богу и любовь к ближнему. В их свете мы увидим себя, как на ладони. Зачастую мы избегаем конфронтации, встречи с людьми, и предпочитаем сверять свою жизнь с заповедями: “не укради”, “не прелюбодействуй”… — и не видим в себе никакого греха. Но если посмотрим на людей, то в их глазах увидим и свои грехи.
Искреннее исповедание грехов. Кажется очевидным, что в Таинстве Покаяния необходима искренность. Однако с этим нередко бывают проблемы. На исповеди надо исповедать то, что является тяжким грехом. Что касается повседневных грехов, не надо подходить к ним скрупулезно. Один из отцов Церкви говорит: “Надо открыть свою рану, чтобы Божественный Лекарь мог исцелить нас. Если не открыть рану, то Лекарь не вылечит ее”. Поэтому надо исповедовать свои грехи искренне. Иногда нам хочется завернуть свои грехи в какую-то упаковку. Нельзя делать так, как в анекдоте про горца:
— Я выбросил с чердака старую шубу.
— Ну и правильно, она уже никуда не годилась.
И тут у горца проснулась совесть:
— Да, но в шубе была теща.
Решительное стремление исправиться. Мы не можем обещать, что больше никогда не согрешим. Но необходимо решить для себя, что с помощью Божией благодати я хочу жить праведно и стараться никогда не возвращаться ко греху. В контексте работы над собой, духовного развития, надо стремиться к тому, чтобы решение исправиться всегда было конкретным. Человек не способен изменить всего, но может быть более доброжелательным к своему супругу, способен научиться контролировать свой язык, если не сразу, то постепенно.
Удовлетворение за грехи. Исповедь оканчивается назначением епитимьи. Епитимья бывает разной. Надо помнить о том, что она не является искуплением наших грехов, потому что за наши грехи Свою Кровь пролил Христос. Епитимья — это вдохновение к тому, чтобы осознавая свою грешность, стать человеком покаяния. Каяться можно разными способами — молитвой, добрыми поступками, постом.
Удовлетворение за грехи — это принятие Божией благодати. Парадокс заключается в том, что Богу ничего от нас не надо. Все, чего Бог хочет от нас — это чтобы мы приняли Его любовь и благодать. По отношению к Богу удовлетворение за грехи заключается в том, что после исповеди мы можем приступать к Причастию и стараемся жить в освящающей благодати, а не во грехе. Удовлетворение же перед людьми зависит от того, каким образом своими грехами мы нарушили связь с ними. Тут нет однозначного ответа. Если кто-то украл из супермаркета бананы — их уже не вернешь, но как-то надо удовлетворить за грехи: пойти в супермаркет и отдать деньги за бананы или купить бананы бедным детям. Если кто-то оклеветал другого, тогда надо опровергнуть это. В зависимости от того, как пострадало благо других людей, надо его восполнить. Если украл — отдать, если оболгал — опровергнуть. Конечно, это трудно. Иногда это можно сделать материально: отдать, опровергнуть, попросить прощения. Если муж накричал на жену или жена на мужа, надо попросить прощения. Добро, пострадавшее от греха, должно быть каким-то образом восстановлено. Иногда бывает так, что исповедник дает конкретные указания: плюс к епитимье добавляется обязанность исправить то зло, которое мы совершили, а иногда такого указания нет, и наша совесть сама должна подсказать нам, как сделать это.
Разрешительная молитва
Разрешительная молитва. Люди нередко задают себе вопрос: а стоит ли исповедоваться? Особенно, когда речь идет о такой исповеди, когда мы идем в конфессионал, открываем свое сердце, и слышим в ответ: “Как епитимью прочитай литанию Сердцу Иисуса”. И слышим разрешительную молитву. В какой-то момент мы можем подумать: “Я исповедуюсь, хочу духовно расти, а исповедник относится ко мне поверхностно и кое-как”. Может появиться мысль, что может быть, чем ходить на исповедь, лучше пойти к психотерапевту, который посадит меня в кресло, посвятит мне целый час, которому могу рассказать о себе, который поймет меня… Разница между самым лучшим психотерапевтом и самым плохим исповедником такова, что исповедник в конце концов скажет: “Я прощаю тебе грехи. Иди с миром”. А психотерапевт: “Тысяча рублей”.
В Таинстве Исповеди разрешительная молитва имеет огромное значение. Это невероятная тайна. Как в Евангелии, когда Христу принесли парализованного, а Он говорит ему: “Прощаются тебе грехи”. Все вокруг начинают говорить: “Как это, прощаются грехи? Только Бог может прощать грехи!”. Только Бог может прощать грехи, и эту власть прощения грехов Бог дал Церкви. Церковь имеет действительную власть отпущения грехов, то есть, если священник произносит слова разрешительной молитвы: “И я прощаю тебе грехи”, это значит, что все твои грехи прощены, их больше нет. Отпущенные грехи сожжены. Это великая тайна Божественного милосердия. Эти грехи часто остаются в нашей памяти, но их больше нет. Бог действительно отпустил те грехи, которые ты исповедовал. Если священник от имени Церкви силой Святого Духа произносит разрешительную молитву, то уже нет нашего грешного прошлого. Оно сожжено огнем Божественного милосердия. В этом тоже есть великая благодать индивидуальной исповеди — что я не должен публично перед вами признаваться в своих грехах.
Есть притча о том, как некий король пришел со своей свитой к ювелиру, они посмотрели на его произведения и ушли. Тут же ювелир послал к нему гонца: “Прости меня, но случилась трагедия: после того, как твоя свита ушла, я заметил, что пропал самый большой бриллиант”. Король был мудр и рассудителен. Со всей свитой он вернулся к ювелиру и говорит ему: “Принеси большую вазу, наполненную солью. А теперь каждый из нас засунет сжатую в кулак руку в вазу и вынет, показав открытую ладонь”. Все так и сделали. Потом высыпали из вазы соль. Конечно же, бриллиант оказался там, но вора не стали разыскивать, а помиловали. С грехами дело обстоит, в сущности, так же. Мы приходим, погружаем руку в вазу с солью и очищаемся от грехов, при этом никто не знает, что было в наших руках.
Бог действительно прощает наши грехи, и в эту благодать надо поверить. Надо поверить в то, что я действительно прощен; не мусолить своих грехов, а простить самому себе. Я сделал что-то нехорошее, оплакал свои грехи, а Бог простил мне их. В этом великая тайна Таинства Покаяния.
Надеюсь, что я не отворотил вас от исповеди. Главное, чтобы вы никогда не переставали исповедоваться.
— Часть II
— Ответы на вопросы
———————————-
Публикуется с разрешения автора, перевод и подготовка текста: Юлия Иванова
