Вот и закончилось рождественское время со всеми его праздниками — самые светлые дни в тёмные месяцы года: «Родился в мире Свет, и Свет отвергнут тьмою, / Но светит он во тьме, где грань добра и зла, / Не властью внешнею, а правдою самою / Князь века осуждён и все его дела». В. Соловьев. Ночь на Рождество. Вглядимся напоследок, пока ещё не разобраны ёлки и не убраны ясли с Младенцем дома и в храме, как в Его свете может засиять и укрепиться добро в сердце человека и расточиться зло.
«Священник тихо раздвинул детей и, подойдя к дяде, молча благословил его рукою.
Тот поднял лицо, взял старика за руку и неожиданно поцеловал её перед всеми и тихо молвил: – Спасибо. В ту же минуту он взглянул на Жюстина и велел позвать сюда Ферапонта. Тот предстал бледный, с подвязанной рукою. – Стань здесь! – велел ему дядя и показал рукою на ковёр. Храпошка подошёл и упал на колени. – Встань… поднимись! – сказал дядя. – Я тебя прощаю. Храпошка опять бросился ему в ноги. Дядя заговорил нервным, взволнованным голосом: – Ты любил зверя, как не всякий умеет любить человека. Ты меня этим тронул и превзошёл меня в великодушии. Объявляю тебе от меня милость: даю вольную и сто рублей на дорогу. Иди куда хочешь. – Благодарю и никуда не пойду, –воскликнул Храпошка. – Что? – Никуда не пойду, – повторил Ферапонт. – Чего же ты хочешь? – За вашу милость я хочу вам вольной волей служить честней, чем за страх поневоле. Дядя моргнул глазами, приложил к ним одною рукою свой белый фуляр, а другою, нагнувшись, обнял Ферапонта, и… все мы поняли, что нам надо встать с мест, и тоже закрыли глаза… Довольно было чувствовать, что здесь совершилась слава вышнему Богу и заблагоухал мир во имя Христово, на месте сурового страха». Н. С. Лесков. Зверь. Святочная история.
Посидим вместе после праздников в тишине у яслей? Теперь, когда уже свершилось сказанное пророком Божье слово: «…народ, ходящий во тьме, увидит свет великий; на живущих в стране тени смертной свет воссияет», (Ис 9:1,2), не поговорить ли о том, как однажды, за два века до прихода Спасителя, был явлен в мире Свет? Много раз мы читали истории о рождественских чудесах, удивлялись и радовались тому, как сердце человека может повернуться от тьмы к свету. Почитаем теперь о чудесах Праздника света, прекрасные ханукальные истории, которые написал Исаак Башевис Зингер? Ханука тоже приходится на самое тёмное время года. Её празднование установлено в память о том, как был очищен и обновлён осквернённый язычниками Иерусалимский Храм.
Из проповеди: «Взглянем на Рождество Христово как на событие, которое с нетерпением ждали многие поколения людей Ветхого Завета, и не только они. Ведь Иисус Христос (евр. «Яхве спасает») – Спаситель всего мира и каждого из нас. Прекрасные слова Евангелия от Иоанна описывают тайну Эммануила — «Бога с нами», как тайну света. Мы воспринимаем свет как что-то ясное, мирное, дружелюбное, полное надежды. Свету противоположна тьма — мрак, неизвестность, полная опасений и даже страха. Поэтому евангелист Иоанн прямо говорит об этой истине: «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог. Оно было в начале у Бога. Все чрез Него начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть. В Нем была жизнь, и жизнь была свет человеков. И свет во тьме светит, и тьма не объяла его». Ин 1:1-5.
Бывают годы, полные таких страшных человеческих дел и мрака, что помнить о свете без поддержки хоть самого крохотного чуда почти не хватает сил. Особенно двум подросткам, неизвестно как уцелевшим после уничтожения Варшавского гетто. Как там могла вместе с какими-то остатками еды, найтись свеча и спички в первый день Праздника, только Богу ведомо. И они зажгли её: «Давид произнес благословение над ханукальной свечой, и Ривка сказала «аминь». Оба они потеряли всех своих родных, и у них были причины роптать на Б-га: сколько несчастий Он им послал, но свет свечи принес в их души мир. Этот мерцающий огонёк меж огромных теней словно говорил им: «Зло ещё не заполонило мир. Осталась искорка надежды». И они, наконец, решились бежать из своего подвала: «в ту ханукальную ночь случилось немало чудес. Фашисты, опасаясь вражеских самолётов, выключили все прожекторы. Из-за мороза охранников-гестаповцев было меньше обычного. Давиду с Ривкой удалось незаметно вылезти из канализации и бежать из города. К рассвету они вышли к лесу, где отдохнули и перекусили…». В последний день праздника они попали в партизанский отряд, а там добрались и до Святой земли… Спустя восемь лет автор провёл один из вечеров Хануки в доме Давида и Ривки: «Горели ханукальные свечи, Ривка напекла нам картофельных оладий с яблочным повидлом. Давид и я играли в дрейдл с его маленьким сыном, Менахемом-Элиезером, названным так в честь обоих дедушек. Давид рассказал, что этот деревянный дрейдл – тот самый, которым в польском лесу играли партизаны. А Ривка сказала: «Не будь той свечки, которую принёс тогда Давид в подвал, мы бы здесь не сидели. Её свет пробудил в нас надежду, дал силу, о которой мы и не подозревали. Когда Менахем-Элиезер подрастёт и сможет понять, через что мы прошли и каким чудом спаслись, мы отдадим дрейдл ему». Сила света.
Многое понимает человек, когда он оглядывается на пройденный путь… Но скрывал ли когда-то Бог от Своих детей, что собирается делать? Не посылал ли он «рабов Своих, пророков», чтобы сказать об этом? И сколько открывается удивительного, когда мы хотим постичь взаимосвязь событий, из которых состоит история нашего спасения!
Из проповеди: «Глашатай, возвестивший пришествие Спасителя, был последний пророк Ветхого Завета — св. Иоанн Креститель, который в смирении сердца говорил о себе, что родился на свет, чтобы свидетельствовать о Свете. И мы видим в Библии, что первым ключом к истолкованию света может стать то, что произошло задолго до Рождества Иисуса. Как раз 25 числа месяца кислева (ноябрь-декабрь) в 165 году до Р. Х. Маккавеям удалось победить греческие войска и вернуть Храм. За тридцать с лишним лет до того греки, завоевав Иудею и Самарию, начали преследовать евреев за соблюдение заповедей. Они запретили совершать обрезание, изучать Тору, внесли статую Зевса, своего бога, в Храм. Иудеев, старавшихся исполнять Божьи заповеди, подвергали жестоким наказаниям. В 167 году Маттафия, священник из рода Хасмонеев, вместе с пятью сыновьями начал бороться против греков, и в 165 году им удалось вернуть Иерусалим».
Остановимся, прежде чем узнаем, что было дальше, посмотрим — теперь не на жестокие времена, а на обычные, на то, как проникает свет Хануки в скудную, полную страданий жизнь тех, о ком пророк говорил «…защищайте сироту». (Ис 1:17).
Жили-были в люблинском приюте двое слепых сирот – Менаше и Рохл: «Менаше едва исполнилось девять, но всем уже было известно про его исключительные способности. Он знал наизусть двадцать глав Торы. Рохл, которой было восемь, утром читала «Благодарю Тебя», перед сном – «Шма», к тому же она умела благословлять пищу, а ещё помнила несколько молитв на идише». Они были так привязаны друг к другу, что все многочисленные попытки взрослых разлучить их: «лучше слепым детям дружить со зрячими: те хоть помогут им отыскать путь в вечной тьме, что их окружает», успеха не приносили. «…Директор приюта даже обращался за советом к люблинскому раввину, и тот сказал, что лучше оставить детей в покое». А еще Менаше умел рассказывать удивительные истории. Но вот наступила Ханука, на шестой день Менаше и Рохл решили посидеть у ханукального светильника, Рохл начала рассказывать историю… и вдруг оказалось, что каждый из них, несмотря на внешнюю слепоту, живёт в ярком внутреннем свете: «Другие дети видят всё снаружи, а Рохл видела изнутри. Поэтому люди и называли её слепой. Но это было не так. … Она видела много прекрасного, но только у себя в голове. – А цвета она различала? – спросил Менаше. – Да – и зелёный, и синий, и жёлтый, и всякие другие, я просто не знаю, как они называются. Однажды она увидела ангела с шестью крылами. Он улетел ввысь, и небеса открыли ему свои златые врата. – А ханукальные огни она видела? – спросил Менаше. – Да, только не те, снаружи, а те, которые были у неё в голове. Менаше, а ты разве ничего не видишь? – Я тоже вижу внутри себя, – сказал, помолчав, Менаше. – Однажды я видел великана: он был такой высоченный, голова прямо до облаков. У него были огромные рога и такой нос – как слоновий хобот. Он зашел в море, а вода ему была по колено. Я пробовал рассказать это нашему директору, но он сказал, что я вру. А я правду говорил. – Почему ты мне раньше об этом не рассказывал? – спросила Рохл. – Я думал, ты не поймёшь. – Менаше, я всё понимаю. … Рохл, пока мы ещё маленькие, не стоит нам рассказывать никому наших секретов. Люди нам не поверят. Они решат, что мы всё выдумали. Но когда мы вырастем, мы всё расскажем. — Подошёл директор приюта. – Дети, почему вы сидите одни? – Менаше рассказывал мне историю, – ответила Рохл. – А о чём же она? – спросил директор, и Менаше ответил: – Об острове далеко-далеко в океане, где жило множество львов, леопардов, обезьян, а ещё орлов и фазанов с золотыми перьями и серебряными клювами. На острове росли самые разные деревья: и смоковницы, и финиковые пальмы, и гранатовые деревья, и ручей там был с прозрачной водой. Жили на острове мальчик и девочка: они попали в кораблекрушение и туда приплыли на бревне. Они были словно Адам и Ева в раю, только змея там не было и… – Мальчишки из-за дрейдла дерутся. Пойду разберусь, – сказал директор. – А свою историю ты мне доскажешь завтра. – Ты придумал новую историю! – воскликнула Рохл. – А дальше что было? – Они любили друг друга и поженились, – сказал Менаше. – Они так и жили на острове совсем одни? – спросила Рохл. – Почему одни? – сказал Менаше. – У них было много детей, шесть мальчиков и шесть девочек. А в один прекрасный день к острову причалил корабль, всю семью спасли и отвезли на Землю обетованную». Менаше и Рохл.
В истории Праздника Хануки внешняя тьма отступила, как это случается во все времена, когда заканчиваются войны. Но так ли просто впустить на место этой тьмы внешний свет? Как удалось это сделать Маккавеям и всему народу, когда они возвратили Иерусалим? И о каких чудесах поведают нам другие ханукальные рассказы Исаака Башевиса Зингера? В 1969 г. он был удостоен Национальной книжной премии США по детской литературе, а в 1978 стал лауреатом Нобелевской премии по литературе «За эмоциональное искусство повествования, которое, уходя своими корнями в польско-еврейские культурные традиции, поднимает вместе с тем вечные вопросы».
Текст А. Годинер
Проповедь М. Возняк ОП
Дрейдл—на Хануку дети играют в четырёхгранный ханукальный волчок-дрейдл, на каждой грани которого написана буква еврейского алфавита; они традиционно толкуются как первые буквы слов «нес гадол хая шам» (великое чудо было там).
