Второго пришествия ждали со дня на день, и поэтому первые христиане вспоминали Смерть и Воскресение Спасителя каждую неделю – по пятницам они скорбели и молились, а по воскресениям они веселились и устраивали «трапезы любви», на которых совершалось Таинство Евхаристии.
Святость «трапезы любви» подчеркивалась тем, что нехристиан на них не допускали. Их участники приносили с собой муку, из которой выпекали хлеб, а вино покупали в складчину. Многим ученикам первых апостолов было еще трудно представить себе, что эти воскресные собрания – не просто совместные угощения, не просто ужины в память о погибшем Учителе, а именно Таинство – таинственный шанс встретиться с воскресшим и вечно живым в Своей Церкви Господом. Послушав чтение священных книг (на многих из которых тогда еще не успели даже как следует высохнуть чернила), помолившись и, главное, вкусив от хлеба Евхаристии, участники «трапезы» со словами «маран афа» («Господь наш грядет!») расходились до следующего воскресения.
Надо сказать, что первые годы после смерти Иисуса, Христианство было еще тесно связано с иудаизмом. Праздник Пасхи христиане сперва праздновали вместе с иудеями и по иудейским обычаям. Однако постепенно в этот праздник они начали вносить свое, совершенно особое, понимание. Правда в разных частях тогдашней Римской империи это христианское содержание Пасхи было совершенно различным. В большинстве восточных провинций праздновалась так называя «Крестная Пасха» — печальное воспоминание страданий Господа. Именно на Востоке появился обычай сорокадневного предпасхального поста.
В западных же районах империи практически с самого начала Пасха стала отмечаться как радостный праздник Воскресения. Для Римской Церкви это всегда не столько день Смерти Иисуса, сколько день Его победы над смертью. То, что в единой Церкви в один и тот же праздник вкладывалось два различных содержания было конечно же ненормально, и к третьему веку нашей эры оба праздника слились в один. Точка зрения Римской Церкви победила – отныне Пасха окончательно стала радостным праздником Воскресения Христова, тем праздником, который мы отмечаем и сегодня, а то, что раньше было днем воспоминания Страданий, со временем трансформировалось в печальную и торжественную службу Страстной Пятницы.
Однако на этом разногласия по поводу Пасхи между Востоком и Западом не окончились. Очень скоро выяснилось, что рассеянные по различным частям Римской империи поместные церкви не только празднуют Пасху в совершенно разные сроки, но и искренне считают, что именно их позиция и является самой точной и правильной.
В восточных частях единой Церкви, Христиане отмечали Пасху — 14-го числа лунного месяца нисана – независимо от того, на какой день недели приходится этот праздник, а между тем, Отцы Церкви постоянно указывали, что праздник Воскресения Господня можно отмечать только в воскресный день. В III веке епископ города Рима – Римский Папа – долго пытался убедить восточных Христиан поменять свои традиции, но успеха так и не добился.
Как только в 313 году император Константин, прозванный Великим, прекратил гонения на Христиан, и Церковь смогла, наконец-то, выйти из подполья, в Константинополе для решения насущных проблем был сразу созван великий Первый Вселенский Собор. Собравшиеся на этот Собор епископы всего Христианского мира (от Испании до Китая, и от Британии до Эфиопии) кроме всего прочего обсудили и вопрос о дне празднования Пасхи. После долгих дебатов епископы наконец решили, что самым правильным будет отмечать этот праздник после полнолуния первого весеннего лунного месяца, но при условии, что это новолуние будет иметь место уже после весеннего равноденствия. Вам сложно понять как это? Христианам тоже было сложно сообразить, что здесь к чему. Может быть, именно из-за этого брожение по поводу даты празднования Пасхи не утихали еще целых двести лет.
Однако главное испытание у Церкви было впереди. В 1047году, в результате политических конфликтов единая Вселенская Христианская Церковь распалась на Западную Католическую и Восточную Православную. В 1582 году по рекомендации астрономов, Папа Григорий XIII заменил устаревший календарь Юлия Цезаря на новый, названный в его честь грегорианским. Католики приняли для своих нужд новый календарь, а Православные продолжали пользоваться старым юлианским, как результат – запутанный вопрос о сроках празднования Христова Воскресения запутался окончательно. Так и не решив этой проблемы Церковь разделилась сначала на две, а затем и вообще на три части.
Что ж, глядя на то, как все более и более дробиться единое Тело Христово, многие наверное решили, что Церкви приходит конец. Писатель Джилберт Кейт Честертон писал по этому поводу: «Христианский мир знал немало поворотов и падений и после каждого из них всем казалось, что Церковь мертва. Все в мире идет своим путем до самого конца, а затем умирает. Умирала и Церковь – она умирала, но постепенно воскресала опять. При Арии, при альбигойцах, при Лютере, при Вольтере, при Дарвине – каждый раз Церковь катилась ко всем чертям – но погибали как раз именно черти.
Много раз те, кто смотрит на Церковь извне говорили, что она давно уже лежит в гробу… Наверное они не знали о том, что наш Господь умеет выходить из могилы…»
Я конечно не специалист, я простой прихожанин самой обычной церкви, но я знаю – невеста Христова может быть только одна – как одна в мире правда, как единична жизнь человеческая, как Один у Невесты Жених. Я верю – придет Пасха, в которой мы все – братья и сестры во Христе протянем друг другу руки и от Камчатки до Аляски прозвучат святые слова: «ХРИСТОС ВОСКРЕС!»
Илья Стогов
