Не могу сказать, что я слышал призыв физически, или что он исходил изнутри. Голос касался не моих ушей, но моего сердца. Но это не был голос моей собственной души, но голос, говорящий к моей душе внутри моей души. То, что я слышал, было правдой о моей душе, а именно – то, что она устала и состарилась. Это не было упреком, скорее проявлением дружеского или братского сопереживания. В то же время это не было и выражением бессильного сочувствия. Голос предлагал исцеление душе: вот почему я называю услышанное призывом.
«Приди ко мне. Ты обретешь покой. Не сон, не забвение, но свежесть, открытость, радость жизни, которые ты когда-то знал. Помнишь? Приди ко мне, ты, который чувствуешь себя стариком, и я верну тебе молодость».
«Но как я приду к тебе?» — отвечала моя душа, — «я не знаю дороги. Твой голос звучит во мне так отчетливо, и все же я знаю, что он исходит издалека и преодолевает неизмеримое пространство, чтобы достичь меня».
Голос безмолвствовал. Действительно, что пользы звать кого-то, если он не может ответить на зов? Кроме того, всякий может впасть в заблуждение или поверить иллюзиям. Соответственно, нужно поверить одному из двух голосов. Условие sine qua non. На самом деле это единственное условие для начала пути. Пути, отличного от всех прочих путей. Путь бесконечно долгий, но для того, чтобы его пройти, не нужно обременять себя тяжелой поклажей. Напротив, когда речь идет о странствии души, просто необходимо путешествовать налегке. Следует избавиться от всего того, что мешает душе свободно двигаться. Этот ненужный багаж – привычки нашего тела, но в то же время – гораздо менее заметные привычки нашего сердца. Они – скрытое бремя, которое наш эгоизм налагает на естественное желание быть щедрым по отношению к Богу и к ближнему. Если мы скупы с теми, кто просит у нас какой-то материальной помощи, не потому ли, что привыкли прощать себе все, когда дело коснется наших собственных нужд и желаний? Моя душа знает: есть шанс оставить их позади, пусть даже на время, на время путешествия. Подозреваю, что это знают и другие души. В то же время, моей душе известно, что в пути она будет страдать от холода. Дело в том, что она неизбежно будет тосковать о том, от чего отказалась, будь то вещи духовные или телесные. В такие минуты моя душа будет видеть того, кто зовет ее, стоящим в неизмеримой дали, от того места, куда она пришла. Отправившись в путь, душа знает, что наступят времена, когда она станет сожалеть о том акте веры, который она совершила будто бы во сне. Но ей известно и другое: она сможет рассчитывать на поддержку невидимого попутчика. Она снова услышит голос, говорящий издалека: «Приди ко мне Смелее, иди вперед». И, познав власть этого призыва, душа поймет то, что ей необходимо понять: цель – в самом пути, отдых – в самом движении вперед, а радость – в упорном следовании за мечтой.
о. Антуан Леви ОР (Хельсинки, Финляндия)
