Кадиш

Организация Объединённых Наций объявила 27 января международным днём памяти жертв Холокоста. В этот день советские войска освободили концентрационный лагерь Освенцим.

Прошлым летом мы с женой прожили неделю в Даугавпилсе. В этом уютном городке родилась моя бабушка, и в детстве я проводил здесь каждое лето. В те далёкие пятидесятые годы мы жили на окраине у бабушкиных родственников в двухэтажном деревянном домике с садом. Тихие улочки, усаженные развесистыми липами, красочные  рынки, где прямо с телег крестьяне продавали тающий во рту копчёный шпик, латгальский сыр с тмином и ароматный чёрный хлеб, – после шумного и суетного Ленинграда мы попадали в какой-то другой мир. Всю жизнь я вспоминал этот милый город и добрых тётушек, угощавших меня сладкой клубникой с молоком. Расположенный на юге Латвии, близ границ с Литвой и Белоруссией, Двинск, как называла его бабушка, был городом многонациональным. На улицах там слышалась русская, польская, белорусская и латышская речь, но идиш — никогда. О страшной трагедии Даугавпилса я узнал намного позже, прочитав воспоминания Ильи Эренбурга «Люди, годы, жизнь». В конце 19 века население Двинска наполовину состояло из евреев. В 1935 году еврейская община города насчитывала 25%. В современной статистике населения Даугавпилса евреи даже не указываются — затерялись в графе «другие».

Даугавпилс – город с увлекательной историей. Возникший возле замка ливонского ордена, он не раз за свои семьсот с лишним лет переходил в руки то одних, то других завоевателей, меняя при этом и свои названия: Динабург, Борисоглебск, Двинск, Даугавпилс. После раздела Польши Динабург,  ставший западной окраиной Российской империи, был населён по преимуществу евреями (так в 1815 численность евреев составляла 57 %) и входил в черту оседлости. Собственно по реке Даугаве и проходила эта черта. Соседями евреев здесь веками были белорусы, поляки, латыши, русские староверы, литовцы. Вообще в городе сложилось удивительная религиозная терпимость – рядом с синагогами располагались католические костёлы, лютеранская кирха, православные церкви и церковь старообрядцев.

Бурное экономическое развитие города началось во второй половине 19 века после строительства железной дороги на Варшаву. Евреи играли значительную роль в торговой и промышленной жизни Динабурга — рабочие заводов, строители, торговцы, врачи, учителя. Евреи основали кожевенный и пивоваренный заводы, производство извести и кирпича. Работали школы для еврейских детей, где преподавание велось на идиш, русском и иврите.

В городе открывались профессиональные учебные заведения для еврейских мальчиков и девочек. Здесь окончил реальное училище Лейзер-Ицхок Перельман, отец современного иврита, известный как Бен-Йехуда. Существовало, конечно, и религиозное обучение в хедерах и общинных школах Талмуд-Торы, действовала еврейская спортивная организация. Общинные еврейские учреждения включали больницу, аптеку, дом престарелых, сиротский дом, библиотеку и три народных банка. В синагогах города проповедовали два великих знатока Торы раввины Меер Симха Кац-Каган и Иосиф Розин, оставившие философско-религиозные труды. Двинск — родина Аврааме Ицхаке Куке, первого главного ашкеназского раввина Земли Израиля. Среди родившихся в Двинске есть и известные имена: Соломон Михоэлс, Марк Родко, Оскар Строк.

Когда началась война с фашисткой Германией, пожилые люди, помнившие Первую Мировую, говорили, что немцы –  культурная нация и не стоит бояться оккупации. Кто-то не хотел верить в зверства фашистов, другие боялись оставить своих престарелых родственников или имущество. Эвакуироваться удалось немногим.

Немецкие войска вошли в город 26 июня 1941 года, а с 29 июня фашисты начали преследования и уничтожение еврейского населения города. Первую группу арестованных мужчин собрали во дворе местной тюрьмы. Люди с ужасом увидели направленные на них пулемёты. Вот, что пишет даугавпилский краевед Иосиф Рочко: « …офицер вдруг обратился к арестованным с предложением: «Если среди вас найдутся 10 евреев, готовых к тому, чтобы их расстреляли, остальные останутся в живых!» Из толпы поднялся один – высоченный, худой, с желтоватой бородкой, обрамлявшей лицо, с поднятыми вверх руками. Тотчас же за ним поднялось множество рук – все эти евреи были готовы идти на расстрел для того, чтобы их братья остались жить. Среди тех, кто поднял руки, был и раввин А. Фукс».

К 26 июля все оставшиеся в живых евреи были переселены в гетто, организованное в двинской крепости. Жизнь содержавшихся там людей была  кошмаром. Холод, голод, тиф, издевательства, постоянная угроза насильственной смерти… Не стану приводить здесь даты массовых расстрелов и страшную статистику погибших, вы сможете найти в интернете эту информацию. Вот только один документ из архива Мемориала Яд Ва Шем:

На сайте еврейской общины Даугавпилса среди других свидетельств о гетто есть воспоминания двенадцатилетнего Сёмы Шпунгина. Рассказ мальчика потрясает детской непосредственностью: «С нами был доктор Гуревич. Он сказал, что дети не проживут здесь больше двух месяцев. Но дети прожили дольше». Сёма пишет без эмоций, как об обыденных вещах — расстреляли, повесили… Убили маму и сестру. Убили папу. Мальчику удалось сбежать, он скитался, попадал в полицию: «В двинской полиции меня били и приставали: “Скажи правду, что ты еврей, и тебе ничего не будет, а то убьем». Ему удалось выдать себя за русского, до прихода Красной Армии работал в деревне.

Читая скупые воспоминания еврейского мальчика, я подумал, каким кошмаром было для него, наверное, вдруг оказаться в мире тотальной ненависти и страха. Что чувствовал ребенок, когда он понимал, что множество сильных и вооружённых взрослых мужчин хотят его смерти. Как уместить в детском сознании, что другие люди стремятся погубить тебя и твою семью, даже не зная вас, только за то, что вы евреи. Как страшно, когда твой родной город превращается для тебя в зловещую западню. И от этих жестоких людей не смогут защитить ни мама, ни папа, ни полиция, никто.

Сегодня на месте массовых расстрелов евреев поставлены  памятники.  В городе на пожертвования семьи Марка Родко восстановлена синагога. До войны евреи молились в сорока синагогах. Антигитлеровская коалиция одержала полную победу над фашизмом, только вот Идишлэнд потерпел сокрушительное поражение. Пропал целый мир еврейских местечек и гетто  больших городов, оккупированных фашистами. Сгинул, как Атлантида. Страшный потоп бесчеловечной идеологии уничтожил самобытную культуру евреев Центральной и Восточной Европы. Исчезла эта диковинная страна, раскинувшаяся от Германии до России. Насильственно прервалась жизнь людей, для которых Даугавпилс был городом их детства, городом клубники с молоком, где их ласкали и защищали добрые руки родителей. Шумные рынки и лобазы, лавочки мастеровых, мудрые раввины и весёлые музыканты, многочисленные семьи, собиравшиеся у субботнего стола – всё унёс страшный смерч войны.

Последняя оставшаяся в городе синагога называется Кадиш. Кадиш – молитва, прославляющая святость имени Бога. Кадиш читают и как поминальную молитву за родственников. «Папа Иоанн Павел II назвал иудеев старшими братьями христиан, а папа Бенедикт XVI – нашими отцами в вере, мы можем говорить об иудеях и христианах как общине братьев и сестер» — так пишет кардинал Кох. Потому 27 января я буду молиться за умерших в блокаду ленинградцах и о погибших в Холокост евреях.