Особенности христологии синоптических Евангелий сквозь призму рассказа о преображении.

После первого предсказания о Своих страстях Иисус обещает ученикам, что они «не вкусят смерти, как уже увидят Царствие Божие, пришедшее в силе» (Мк.9:1). И действительно, «по прошествии дней шести» (у Луки «дней через восемь», что объяснимо, тем более, что в изложении Луки преображение продолжается целую ночь (Лк.9:37а)) Иисус вместе с тремя ближайшими учениками Петром, Иаковом и Иоанном поднимается на гору (у Матфея и Марка это «высокая» гора) и преображается перед ними. Нужно отметить, что Лука не употребляет термин «преобразился» (metamorphoo), поскольку хочет избежать коннотаций с языческими богами, с которыми часто происходили разные метаморфозы (ср. «Метаморфозы» Овидия). К Иисусу явились Моисей и Илия, которые беседовали с Ним, затем Петр предложил Иисусу поставить на горе три кущи: одну для Самого Иисуса , одну для Моисея, и одну для Илии. Затем упоминается о страхе апостолов и о том, что их «осенило облако», из которого раздался глас, глаголющий: «Сей есть Сын Мой Возлюбленный, Его слушайте.». Матфей добавляет в этот глас фразу из сцены крещения Иисуса «в Котором Мое благоволение» (Мф.17:5, ср.Мф.3:17). После этого апостолы «никого более с собою не видели, кроме одного Иисуса.», а когда они сходили с горы, Иисус велел им никому не рассказывать о том, что они видели, «доколе Сын Человеческий не воскреснет из мертвых.» (Мф.17:9), в варианте Луки апостолы сами, без повеления Иисуса «умолчали, и никому не говорили в те дни о том, что видели.» (Лк.9:36).

Событие преображения кратко описывается в 2 Петр.1:16-18, и, кроме того, возможно Ин.12:27-30 (час страданий Иисуса и глас с неба) также имеет отношение к преображению.

Самая естественная интерпретация события преображения состоит в том, что после предсказания Своих страстей (Лк.9:22, пар.), а также указания на необходимость для учеников «отвергнуться себя, и взять крест свой» (Лк.9:23, пар.), Иисус укрепляет веру избранных апостолов, показывая им «Царствие Божие, пришедшее в силе» (Мк.9:1; Лк.9:27:просто «Царствие Божие», Мф.16:28: «Сына Человеческого, грядущего в Царствии Своем»). При этом, если Иисус дает ученикам взглянуть на Царствие Божие, как у Марка и Луки, а не только на Себя Самого, как у Матфея, то преображенное состояние Иисуса можно распространить на всех тех, кто попадет в это самое Царствие Божие: «Как в Адаме все умирают, так во Христе все оживут, каждый в своем порядке: первенец Христос, потом Христовы, в пришествие Его.» 1Кор.15: 22-23, и далее 51-55 «не все мы умрем, но все изменимся».

Такие обстоятельства, как восхождение на гору с избранными людьми, шесть дней плюс один, световые спецэффекты, облако, страх, глас с небес вызывают однозначные реминисценции с дарованием Закона на Синае (Исх.24) Это подтверждает и явление Моисея как одного из Его собеседников.

Более того, содержание гласа с небес — «Сей есть Сын Мой возлюбленный; Его слушайте.» также отсылает нас к Моисею: «Его слушайте.» — это часть фразы из «завещания Моисея»: «Пророка из среды тебя, из братьев твоих, как меня, воздвигнет тебе Господь Бог твой,—Его слушайте» (Втор.18: 15).

Первая часть гласа с небес — «Сей есть Сын Мой возлюбленный», которая прозвучала также в сцене крещения Господня, состоит из признания Богом Давида Своим Сыном: Пс.2: «Господь сказал Мне: Ты Сын Мой; Я ныне родил Тебя», а также напоминает нам о приношении Авраамом в жертву своего возлюбленного сына (Быт.22: 2). Точно так же Бог-Отец вскоре принесет в жертву Своего Сына.

Матфей добавляет в глас также и другую часть фразы из сцены крещения «в Котором Мое благоволение» (Мф.17:5) – похожие слова мы находим в первой Песне о Рабе Господнем (Ис.42.1), а также в отношении Бога к тому же Моисею (Исх.33:12-17)

Итак, Иисус – это новый Моисей, однако Он явно выше: если Моисею глас Божий диктует Закон, то в случае с Иисусом Бог утверждает Его сыновство и предлагает слушать Его. Более того, в то время как Моисей просит Бога показать ему славу, и Господь показывает ему Себя только «сзади» (Исх.33:18-23), а лицо Моисея светится только непосредственно после общения с Богом (Исх.34:29), то слава и свет Иисуса исходят от Него Самого (Лк.9:29;31-32; Мк.9:3; Мф.17:2).

Что касается предложения Петра поставить кущи, то оно, вероятнее всего, связано не со скинией собрания (поскольку кущей предлагается поставить три), а с праздником суккот. Суккот возвращает нас к тому же Моисею, а заодно и к исходу (Лк.9:31), поскольку праздник связан с тем, что иудеи во время странствия по пустыне жили в палатках. Суккот имел также и эсхатологическое измерение: пророк Захария, описывая времена, когда «Господь будет Царем над всею землею» (Зах.14:9), говорит о том, что представители «всех народов… будут приходить из года в год [в Иерусалим] для поклонения Царю, Господу Саваофу, и для празднования праздника кущей» (Зах.14:16). Поэтому, возможно, предложение поставить кущи говорит о надежде на исполнение этого обещания а также на то, что Иисус станет новым царем Израиля, одной из функций которого было чтение народу Торы каждый седьмой год в праздник кущей.

Второй собеседник Иисуса, Илия  так или иначе ассоциируется синоптиками с Иоанном Крестителем и представляет собой «пророков». Таким образом, Иисус на горе говорил с представителями всего Танаха. Интересно, что оба этих персонажа не умерли, как обычные люди, а были вознесены ко Господу (Моисей — согласно внебиблейской традиции).

После этого краткого и не полного обзора можно перейди к особенностям отдельных евангелистов.

Евангелие от Марка много внимания уделяет ученичеству. Если взглянуть на более широкий контекст рассказа о преображении, то оказывается, что после того, как Петр исповедал свою веру в Иисуса как Христа (Мк.8:29), он тут же совершил серьезную ошибку: стал прекословить Иисусу по поводу Его грядущих страданий и смерти (Мк.8:31-33). В сцене преображения Петр называет Иисуса «учителем» (а не Господом) и фактически предлагает остаться на горе славы, тем самым снова отказываясь от следования по пути страданий Христа: «Равви! хорошо нам здесь быть; сделаем три кущи: Тебе одну, Моисею одну, и одну Илии.» (Мк.9:5)

Матфей также сохраняет эту повествовательную линию, Лука от нее отказывается (опуская эпизод с прекословием Петра до преображения). Напомним, что согласно Матфею, Иисус обещает, что ученики вскоре увидят не «Царствие Божие», но: «Сына Человеческого, грядущего в Царствии Своем» (Мф.16:28) Попробуем сравнить изложение сцены преображения в Евангелии от Матфея и одно из видений пророка Даниила (Дан.10:5-12).

Напомним, что это видение Даниила имело целью «возвестить …, что будет с народом … в последние времена» (Дан.10:14) Итак, согласно Матфею, преображение имеет эсхатологическую перспективу: жизнь, смерть и воскресение Иисуса – это воплощение эсхатологических чаяний Израиля.

Чтобы проанализировать сцену преображения согласно Евангелию от Луки, нужно вспомнить об одной его стилистической особенности – по меньшей мере дважды в одном контексте повторять ключевые слова (ср.Лк.1:2-3 «начало»; Лк.1:9-10 «каждение», и т.д.) В отрывке Лк.9:27-37а это следующие слова: «молиться»; «слава»; «два мужа»; «облако» (3 раза); «глас», и, возможно, «гора». Рассмотрим некоторые из них.

Молитва. В Евангелии от Луки молитве вообще и молитве Иисуса в частности уделяется особое внимание. Еще Его родители каждый год ходили в Иерусалим на праздник Пасхи и, очевидно, брали с собой Иисуса. (Лк.2:41-42) Он регулярно посещал синагогу по субботам (Лк.4:16). В Евангелии от Луки мы видим Иисуса молящимся как в уединенных местах (Лк. 5:16; 9:18), так и среди множества людей (Лк.10:21), Он продолжал молиться даже на Кресте: (Лк.23:34;46). При этом Его молитва была такова, что другим хотелось присоединиться (Лк.11:1).

Интересно, что и в сцене крещения только Лука упоминает о молитве Иисуса, и тогда нисшествие Духа и глас с небес оказываются как бы ответом на Его молитву (Лк.3:21-22). В Евангелии от Луки мы находим помимо преображения еще две сцены моления Иисуса на горе: перед избранием Двенадцати (Лк.6: 12-13), а также на Елеонской горе непосредственно перед арестом (Лк. 22:39-46). Ясно, что молитва на горе связана с наиболее важными событиями в жизни Иисуса (напомним, что преображение происходит после исповедания Петра и первого предсказания о страстях). При этом упоминания о теофании присутствуют только в молитвах после крещения, на Елеонской горе (Явился же Ему Ангел с небес и укреплял Его (Лк.22:43)) и в сцене преображения, однако мы не знаем, являлся ли Иисусу Бог-Отец, Дух, ангелы или кто-то еще во время других моментов молитвы, просто потому, что об этом ничего не сказано (так как не было тому свидетелей). Если мы к тому же вспомним, что согласно Луке преображение происходит не на «высокой» (как у Марка и Матфея), а на обычной горе, то можно предположить, что теофания (в широком смысле слова, включая посланных от Бога людей и события) – это следствие любой молитвы Иисуса, а после Воскресения и Пятидесятницы – также и молитвы Его учеников (ср.Деян.4:31; 9:11-12; 10:1-6, и т.д.)

Слава, облако и глас с небес. Все это атрибуты теофаний Ветхого Завта (ср., например, Исх.16:10). Отличительная черта Луки состоит в том, что эти атрибуты он разделяет между Богом (Отцом) и Иисусом: «слава» в его изложении принадлежит прежде всего Самому Иисусу (Лк.9:32), при этом не понятно, в чьей славе являются Моисей и Илия (Лк.9:30-31), в то время как глас из облака утверждает сыновство Иисуса и предлагает Его слушать. Таким образом Лука показывает, что Иисус – Бог.

Два мужа. Это выражение подчеркивает, что Моисей и Илия – это два реальных человека, что это не ангелы или какие-то духи. Возможно то, что они явились «во славе» означает, что они, также как и Иисус, были измененные и блистающие. В таком случае это еще раз подчеркивает, что увиденное учениками было как раз то Царствие Божие, в котором будут пребывать все верные последователи Иисуса.

Невозможно однозначно определить, о каком именно событии говорили с Иисусом Моисей и Илия как об исходе, который Ему надлежало (божественный пассив) совершить в Иерусалиме (Лк.9:31). Были ли это страдания Иисуса, Его смерть на Кресте, Воскресение, Вознесение или все это в целом. В рассказе о преображении Лука поместил лишь небольшую подсказку.

Ни один из синоптиков не снабдил сцену преображения сколько-нибудь точным хронометражем, однако рассказы Марка и Матфея производят впечатление, что это было довольно быстротечное событие: явление Илии с Моисеем происходит одновременно с высказыванием Петра — «При сем Петр сказал Иисусу» (Мк.9:4-5; Мф.17:4), практически сразу появляется облако: «Когда он еще говорил, се, облако светлое осенило их» (Мф.17:5) затем, после явления облака, все «внезапно» закончилось (Мк.9:8). У Луки, напротив, похоже, что это событие продолжалось целую ночь: «в следующий же день, когда они сошли с горы» (Лк.9:37) Беседа с Моисеем и Илией явно заняла некоторое, возможно долгое время (Лк.9:30-31), за которое ученики даже успели поспать, причем пробудившись, они еще застали этих «двух мужей» (Лк.9:32). Правда, явление облака и глас с неба явно произошли и закончились очень быстро (Лк.9:34;36). Отметим, что ни Марк, ни Матфей не упоминают о сне апостолов.

Теперь сравним изменения, которые внес Лука в свой рассказ о преображении, с Гефсиманским борением Иисуса. В версии Луки (22:39-46) за Иисусом на Елеонскую гору последовали, очевидно, все присутствующие там ученики, которых Он затем нашел «спящими от печали». Однако в версии Марка (Мк.14:32-42), которой, скорее всего, располагал Лука, Иисус берет с собой тех же Петра, Иакова и Иоанна, что и на гору преображения, которых Он нашел «спящими, ибо глаза у них отяжелели» (Мк.14:40). Вспомним, что в сцене преображения, описанной Лукой, «Петр … и бывшие с ним отягчены были сном» (Лк.9:32), а «отяжелели» и «отягчены» обозначаются по-гречески одним и тем же словом.

Итак, есть вероятность, что преображение для Луки – это явление славы Иисуса, призванное укрепить как Его Самого, так и учеников именно перед Гефсиманским борением и последующими страстями. При этом апостолы, еще не укрепленные событием Пятидесятницы, не могут бодрствовать и молиться, но готовы проспать и славу Иисуса, и Его страдания.