Однако в 1990 году Зибигнев Cтанкевич полностью поменял жизнь решив стать священником. Он окончил не только Люблинский католический университет, но и Школу новой евангелизации. Был душепастырем харизматической общины “Эффата”. Затем были годы учебы в Риме, работы в Риге, а два года назад Бенедикт XVI поставил его во главе Рижской архиепархии. В кулуарах Синода епископов мы кратко поговорили с архиеп. Збигневом Станеквичем о новой евангелизации и о С-Петербурге.
— Владыка, что такое для Вас «новая евангелизация»?
— Новая Евангелизация, в первую очередь, это новая встреча со Христом, пережитая в глубине собственного сердца, вместе с другими людьми, которые встретили Спасителя. Это способность перевести свой внутренний и наш коллективный опыт общения с Богом на язык понятный современному миру.
— Вы же занимались новой евангелизацией, еще будучи семинаристом. Эта тема не новая для Церкви. Почему же именно сейчас встает этот вопрос на Синоде?
— Потому что дехристианизация наступает очень быстрыми темпами. Европа отрезается, удаляется от своих корней. Поэтому-то начали бить тревогу, потому что поняли, что если будем продолжать в том же духе, как и прежде, то, к сожалению, наши Церкви останутся пустыми.
— А какие могут быть пути выхода?
— Во-первых, необходимо призвать всех верующих, чтобы они действительно вошли в этот внутренний личный контакт со Христом, чтобы Бог для них стал кем-то живым. Что бы они приходили в храме не просто, чтобы «отбарабанить воскресный долг».
Во-вторых, имея этот опыт, надо научиться читать знамения времен. Об этом говорил еще Второй Ватиканский собор. Я думаю, что это делается в недостаточной мере и мы должны молиться Господу, чтобы Он открыл наш духовный взор. Мы много говорим, что надо заниматься катехизацией. Но видим, что человек принял крещение, Таинство миропомазания или венчался, а потом его в храме не видно. Значит, у него не возникла глубокая сильная мотивация, чтобы продолжать следовать христианским путем. Это означает, и все громче раздаются подобные голоса, что в начале нужна “керигма”. Человек должен встретиться с силою Слова Божьего, пережить эту Любовь, которая затрагивает глубину его сердца.
И когда он пережил эту встречу, должна начаться катехизация, т.е. систематическое изложение основ вероучения. Но мы зачастую очень тщательно заставляем кандидатов изучать все тонкости вероучения, но у них нет фундамента. А не имея фундамента, здание рушится при первых трудностях и испытаниях.
— На Ваш взгляд, какие наиболее острые проблемы у Церкви в постсоветских странах?
— Это – глубокие раны, которые носят люди в себе. Даже термин изобретен «homo soveticus». Xем он характеризуется? У такого человека очень глубоко ранено чувство собственного достоинства и собственной ценности перед очами Божьими. У него сильно ранено чувство ответственности, потому что в советское время все было коллективное, все общее, это значит, что никто ни за то не отвечал. «Моя хата с краю», как говориться. Еще, особенно во времена сталинизма, да и до конца Советского Союза, было много стукачей и каждый боялся открыться и это очень усилило индивидуализм…
В советское время было еще такое явление как теоретический атеизм или материализм. Я его сравниваю со СПИДом, так как он разрушил духовный иммунитет советского человека. Когда пришел практический материализм с Запада и другие опасности, наши люди, не имеющие иммунитета, съели это с удовольствием, как ягоду. Поэтому и результат такой разрушительный.
Мы должны работать по этим направлениям, чтобы восстанавливать чувство собственного достоинства. Наш ответ на индивидуализм – Евангелие. Христос учил брать ответственность друг за друга и работать вместе ради Царствия Божьего. Христианство дает ответы на те проблемы, которые переживает сейчас наше общество. И мы должны понятным и простым человеческим языком показать это нашему обществу и стараться внедрять это в жизнь.
— Владыка, хочу поблагодарить в Вашем лице рижскую епархию, которая долгие годы опекала ленинградский католический приход.
— Я рад это слышать, и надеюсь, что теперь вы в ответ поделитесь своей верой с нашими россиянами, которые не имеют своего душепастыря, который бы только ими занимался. У нас многие священники знают русский, но капеллана у русскоязычных католиков в Риге нет. Я надеюсь, что общими усилиями мы сможем запустить этот проект.
— Дай-то Бог. Спасибо владыка!
Беседовал Михаил Фатеев
