ОЖИДАНЬЕ ЧУДА И ЛЮБВИ (4)

Так, как увидел молодой жестянщик, который «с детства был хром, с неподвижным коленом и потому скитался по белу свету на костылях». И однажды в Сочельник «… перед его глазами предстал Ангел. – Не бойся, – проговорил Ангел. – Я принес тебе Благую Весть. Вставай побыстрей, оденься, возьми костыли и ступай в Вифлеем! Там ты увидишь Господа нашего Христа, пусть будет вечно прославлено Его имя! – Жестянщик подивился явлению Ангела и поблагодарил за Благую весть. В Вифлееме, заметил он робко, бывать ему не доводилось, Ангел проводит его туда? – Нет, ответил Ангел, ему нужно поспеть еще к другим людям, чтобы те тоже пришли к хлеву, где находится Божественный Младенец. Но жестянщику будет светить Рождественская звезда, с ее помощью он отыщет дорогу…

Возле вифлеемского хлева собралось много народу, сотня, а то и две… И всё время кто-то подходил еще: горожане и крестьяне, купцы и ремесленники … можно было их всех разглядеть, богатых и бедных, молодых и старых, простых и знатных. Его сиятельство, граф фон Вальдштайн с дочкой и племянником стоял рядом с пивоваром из Шимсдорфа и выжившим из ума трясущимся нищим…»

Может быть, Ангелы так упорно зовут всех идти в Вифлеем, потому что знают – у яслей Младенца люди смогут хоть на миг узреть то, что сулит нам второе пришествие Христа, и о чем Бог рассказал еще в давние времена, нарисовав вот эту прекрасную картину:

«Тогда волк будет жить вместе с ягненком, и барс будет лежать вместе с козленком … и малое дитя будет водить их. И корова будет пастись с медведицею, и детеныши их будут лежать вместе, и лев, как вол, будет есть солому. … и дитя протянет руку свою на гнездо змеи. Не будут делать зла и вреда на всей святой горе Моей, ибо земля будет наполнена ведением Господа, как воды наполняют море. (Ис 11:6-9)

На этой неделе пророк Исайя дает нам нового провожатого – Иоанна Крестителя, которого называет «гласом вопиющего в пустыне»: «Приготовьте путь Господу, прямыми сделайте стези Ему.» (Мк. 1,3)

Иоанн призывает нас прежде всего к метанойе – перемене ума и образа действий: «покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное.» (Мф 3,2). Никого не радует мысль, что он далек от совершенства. Быть таким больно. Страх и тревога возникают при мысли, что надо оставить удобную протоптанную дорогу и начать жить заново. Но другой возможности нет. Чтобы дойти до цели, важно не качество дороги, а направление, в котором она ведет. Наша цель—небо. Время проходит очень быстро, людей поглощают мир и его заботы – и тогда можно забыть о цели и смысле жизни.

Адвент – настоятельный призыв к обращению. Тем, кто живет заботами мира сего, Адвент показывает, что они не стоят того, чтобы тратить на них жизнь. Тем, кто не может найти смысл жизни, Адвент предлагает созидать Царствие Божие – дело, которое принадлежит вечности. Слова Иоанна «Приготовьте путь Господу, прямыми сделайте стези Ему»—призыв спросить себя о смысле жизни. Если мы знаем этот смысл, знаем, как прожить сегодняшний день, тогда мы смело можем благодарить Бога, потому что делаем то, к чему призывает Иоанн Креститель. Если же смысл сегодняшнего дня нам неясен, равно как и смысл нашей жизни, то самое время воззвать к Богу, чтобы Он освободил нас от тьмы и послал душе Свой свет, даже такой неяркий, как у адвентской свечи. И пусть этот свет покажет нам бессмысленность греха и ценность евангельской дороги жизни.

На сей раз мы достанем из нашего рюкзака целых две книжки.

Одна из них – «Ослик. Рождественская сказка» Р. Гефтман. Звали ослика Иссахар и его прапрапрабабушкой была та самая отважная ослица пророка Валаама – чтобы вознаградить ее за стойкость, «Бог обещал ей, что один из её потомков будет ослом Мессии».

Как вы уже поняли, этот потомок и есть ослик Иссахар, и он поведал нам, как добирались до Вифлеема Дева Мария и Иосиф:

«Вначале дорога была приятной, но постепенно она становилась всё более тяжелой и утомительной. Мы увязали в сыпучих песках пустыни, карабкались по гористым склонам, к тому же время от времени на нас обрушивались неистовые порывы ветра и дождя. Когда через неделю мы, наконец, добрались до Вифлеема, силы наши иссякли, и мы могли думать только об одном: где найти пристанище и ночлег? Увы! Ни в одном доме, ни на одном дворе места для нас не нашлось. Я смотрел на Марию и видел, как Ее милое лицо всё больше бледнеет от усталости, я смотрел на Иосифа и видел, что он все больше краснеет от волнения за Марию. Итак, я понял, что наступил мой черед заняться делом.

Надеюсь, вы не забыли, что семейство Хамораим, к которому я принадлежу, – одно из самых знатных и почитаемых среди ослов Вифлеема. Довольно скоро мне удалось разыскать престарелого осла, близкого друга моего покойного папаши, он-то и привел нас в весьма укромное место – стойло холостого быка, с которым я разговорился и быстро нашел общий язык. Нередко у животных сердце оказывается гораздо чувствительней, чем у людей.

Место было скромным, но зато чистым и уединенным. Мария и Иосиф расположились в своем углу, а я в противоположном – на одной стороне с быком, там, где находились ясли. Как только мы устроились, я сразу погрузился в глубокий сон».

А вот другая книжка – «Страшный милый волк» Ж. Бинд и М. Дерийё, в которой тоже рассказана история, приключившаяся накануне Рождества, как раз про одну из забот мира сего, простую и повседневную: «Папа, мы есть хотим, – пожаловались малыши. – Ничего не поделаешь, пришлось папа Волку вылезти из-под одеяла. А-а-ар-р-р-р – зевнул он и потянулся. – Хорошо, попробую добыть вам чего-нибудь съестного».

Как добывает еду волк, всем хорошо известно, но в ночь, когда рождается Божественный Младенец, так близко Небо, где «…побеждающий наследует все … и где великий город, святый Иерусалим … не имеет нужды ни в солнце, ни в луне … ибо слава Божия осветила его, и светильник его—Агнец. И принесут в него славу и честь народов. И не войдет в него ничто нечистое и никто преданный мерзости и лжи, а только те, которые написаны у Агнца в книге жизни. (Откр 21:23, 26, 27).

И эта немыслимая близость Неба дает сотворенному Богом живому существу разум и силы поступать иначе, чем он привык. И тогда папа Волк не убивает ни Зайца, ни Козу, ни Оленя Санта Клауса, потому что ему дано понять, что у них одни и те же нужды – голодные дети, старенькая мама, которой нужны дрова, чтобы согреться, и подарки под ёлку – разве можно оставить без них малышей?

И надо ли говорить, что дети его в эту ночь не остались голодными? И что богатой свежеиспеченной хлебной и пирожной добычей, которой он набил свой мешок в деревенской булочной, оставив сбежавшему хозяину сколько нужно монет (ведь он не вор и не разбойник!), он поделился на обратном пути с теми, кого не лишил жизни?

Ну, а дома: «Малыши восхищенно смотрели на отца: – Ты съел пекаря, папа? – Конечно, – важно ответил он. – Я же злой и страшный Волк, не так ли? – Да, и страшно милый, тихо прошептала мама Волчиха и с любовью посмотрела на мужа». Она всё поняла правильно и сумеет потом рассказать малышам то, о чем постеснялся говорить папа Волк, как это бывает в подобных случаях, смущенный своей неожиданной добротой.