Основу составляли католики: Ядвига Шиманская, Юрий Дорогин, супруги Андрей Куличенко и Света Майская, Александр Смирнов, Андрей Блохин, Лев Струков и другие. Приходили и христиане других конфессий — наши друзья православные и баптисты, бывали семинаристы греко-католики. Отец Людвик рассказал о предстоящей встрече молодёжи в Ченстохове и о том, что Папа Иоанн Павел II хотел бы видеть там и молодёжь из Советского Союза. Такое предложение все приняли с радостью, некоторые уже были на подобной встрече в Праге, кому-то довелось участвовать в паломничествах к Ченстоховской Богородице. Удивило только то, что отец Людвик предложил приглашать всех желающих, без различий по религиозным взглядам.
О предстоящем паломничестве объявляли в церкви Лурдской Божьей Матери, рассказывали друзьям, развешивали приглашения в учебных заведениях. Молва быстро разнеслась по городу, и на еженедельные подготовительные встречи в церкви на Ковенском собиралось с каждым разом всё больше молодых людей. Сейчас уже трудно представить, как тяжело было в СССР выехать за границу. Множество требуемых документов, справок, подписей вовсе не гарантировало, что власти разрешат вам выезд. А тут отец Людвик обещал поездку за границу по обычному советскому паспорту. На встречах рассказывалось о паломничестве, разучивались молитвы и песни. Помощники отца Людвика из католической общины города в крипте храма составляли списки желающих поехать на встречу с Папой. Юрий Дорогин и Борис Коваленко занимались визами и транспортом. Света Майская и Андрей Куличенко переводили религиозные песни с разных языков, а потом разучивали их со всеми. Они же перевели и уложили на музыку русский текст гимна VI Международного Дня Молодёжи. Им помогал Сергей Зуев, ставший потом католическим священником. Проводил встречи, конечно же, отец Людвик, и делал он это с присущим ему обаянием и артистизмом. Он не только информировал, но и евангелизировал пришедших ребят. Летом, незадолго до паломничества, в Ленинград приезжала группа отцов и клириков доминиканцев во главе с отцом Войчехом Гертыхом. Там мы впервые встретились с нашими будущими «батюшками» Войчехом Деликом, Мачеем Русецким и Кшиштофом Буяком. Они прекрасно провели в церкви на Ковенском ночное бдение для прихожан. Ещё в начале перестройки в большом зале крипты церкви Лурдской Божьей Матери Александр Константинович Шикер повесил огромную фотографию Иоанна Павла II. Улыбающийся Папа с распростёртыми объятьями смотрел на каждого и, казалось, произносил свои незабываемые слова: «Не бойтесь! Распахните двери Христу! Для Его спасительной власти откройте границы государств, экономических и политических систем, широких областей культуры, цивилизации, прогресса».
Будущих паломников организовывали в малые группы, и одной из таких групп отец Людвик назначил руководить Надю и меня. В группу вошли в основном ребята и девушки, посещавшие наши молитвенные встречи, и их друзья. Кажется, семеро из них были православными, остальные — прихожане церкви Лурдской Божьей Матери. Помню только Анастасию Медведеву и её православного мужа Михаила, Светлану Майскую и Марьяну (фамилии, к сожалению, не знаю). Среди приглашённых было несколько неверующих, одну девушку из них мы встретили спустя несколько лет у баптистов в церкви на Поклонной Горе.
Пришёл долгожданный август, и нагружённые рюкзаками с едой, сувенирами и спальниками мы отправились на Варшавский вокзал. Паломников отправляли двумя составами два дня. Мы ехали вторым поездом. День был не по августовски жаркий. Мы загрузились в обычные пригородные вагоны с деревянными лавками и тронулись в путь.
Радостное настроение не смог испортить первый конфликт. В соседнем вагоне группа парней, разогретых водкой, начали орать песни под гитару, мешая остальным. Пришлось напоминать им условия паломничества: воздерживаться от спиртного и куренья. Границу пересекли как-то не заметно. Мы ехали по групповой визе, и, кажется, пограничники только заглянули в наши паспорта. Вот уже за окнами поезда промелькнули огни Варшавы, и через несколько часов толпа паломников вывалилась с вокзала в ночной Краков.
Нам уже приходилось раньше бывать в Кракове, но каждый раз этот удивительный город открывался как-то по-новому. Ночной августовский Краков выглядел сказочным и таинственным. В доминиканском монастыре на Столярской нас ждали братья-доминиканцы с горячим чаем и булочками. Утром нашу группу повезли в приход святого Сальватора. Там ребят разобрали по домам прихожане. Кажется, кто-то ночевал в приходе. Мы жили у нашей тёти в районе Тихы Кончык. Утром для паломников были организованы экскурсии. Нас водили по великолепным костёлам и монастырям города, показывали Вавельский замок, возили в Лагевники, где закончила земную жизнь святая Фаустина Ковальская. Также была организована поездка в Освенцим. Заботливое отношение поляков не могло не тронуть. Помню восторженные лица ребят и девушек нашей группы, ведь почти все из них впервые оказались за границей. После пустых прилавков наших магазинов польские «склепы» казались роскошными. Доходили слухи о том, что русские паломники торгуют где-то на рынке. Возможно, так и было, но тратить время на то, чтобы убедиться в этом, было жалко.
Несколько дней в Кракове промелькнули и 9 августа, в последний вечер в Кракове, на Вавельском холме перед Кафедральным собором состоялась общая Месса, где епископ Махарский благословил всех паломников. Чтения прозвучали и по-русски. Утром ребята из нашей группы собрались вместе, готовые в путь. Многих провожали краковяне, у которых жили наши паломники, давали им провизию и деньги в дорогу. Три наших девушки жили в семье пожилого краковского таксиста, и теперь гости и хозяева обнимались и плакали, как будто расставались с родными людьми. Ещё одна девушка из нашей группы вовсе отказывалась уезжать, так ей понравилось в принимающей семье. И вот, наконец, после утренней Мессы колонны паломников тронулись в путь.
Ещё в Ленинграде всем объявляли, что во время паломничества нельзя употреблять спиртное, курить, ходить в открытой одежде и купаться. Было больно видеть, что нарушали эти правила только ребята из России. «Пожонтковым», обеспечивающим порядок движения групп, приходилось постоянно просить нарушителей соблюдать правила. И всё-же основная часть наших паломников с интересом и уважением воспринимала атмосферу « пельгжимки». Мы видели, как искренне молились идущие рядом с нами поляки, как открыто и с любовью относились к русским паломники, монахини и отцы, как радушно и бескорыстно встречали нас местные жители. Некоторые просили помолиться о них перед образом Богородицы в Ченстохове. Построенные магнатами роскошные храмы и скромные деревенские костёлы, распятья и фигурки Богоматери на перекрёстках дорог или на домах, набожность польского народа поражали, вызывали уважение. Невольно приходили на память разрушенные и разорённые храмы русских городов и сёл. Наша малая группа входила в большую колонну, которую возглавлял молодой доминиканец отец Томаш Голонка. Узнав, что мы с Надей принадлежим к доминиканцам-мирянам, он попросил Надю помогать ему с переводом. У нас была смешанная группа русских и поляков. Конференции на религиозные темы отец Томаш читал на польском с переводом, а молитвы и песни звучали на разных языках. Каждое утро служилась Месса, обычно, с чтениями и на русском языке. Пройти 20-30 километров в день пешком под жарким солнцем было нелегко, и в конце дня большинство просто валились с ног. У многих образовались болезненные мозоли на ногах. Вечерами сёстры-монахини лечили несчастных страдальцев. Тех, кто не мог идти, довозили до следующего привала на машинах. Проблем с питанием или ночлегом я не помню. В дороге крестьяне выносили паломникам овощи, фрукты, хлеб, выставляли баки со вкусным супом или компотом. На стоянках продукты давали бесплатно или организовывали горячее питание. Нас приятно удивляли зажиточность польских крестьянских хозяйств, высокий уровень комфорта деревни. В одном деревенском доме, где мы ночевали, нас с Надей удивила роскошная ванная комната с водопроводом и канализацией.
Наконец, после нескольких дней тяжёлого пути, мы вошли в Ченстохову. Там российскую группу встретил епископ Тадеуш Кондрусевич, и мы поднялись на Ясную Гору в монастырь отцов-паулинов поклониться чудотворной иконе Пресвятой Богородицы. Печальный лик Чёрной Мадонны в серебряном окладе, многочисленные благодарственные пожертвования за чудесные исцеления в часовне, благоговейное отношение поляков к своей национальной святыне не могли не изумлять. К вечеру мы разместились в огромном палаточном лагере на поле с милым названием Щверчаки. Организация лагеря была достаточно хорошей – горячее питание, питьевая вода, возможность помыться. По свидетельству прессы на встречу с Папой прибыло около 1 миллиона 300 тысяч пилигримов со всего света, и, я думаю, полякам стоило немалого труда принять столько народу. Паломники разбивали палатки или ночевали под открытым небом по всему городу, даже во дворах многоэтажек. Утром отдохнувшие и нарядные мы отправились на встречу со Святейшим Отцом. По улицам Ченстоховы нескончаемым потоком двигались группы ликующей разноязыкой молодежи. Флаги разных стран, эмблемы городов и групп, разноцветные шейные платки и головные уборы – всё это создавало атмосферу радостного праздника. Я не люблю толпу, но там, среди множества незнакомых, поющих и пританцовывающих людей, было спокойно и радостно. Мы старались пробраться поближе к стенам монастыря на Ясной Горе, где возвышался огромный алтарь и трибуны для гостей. Скоро стало понятно, что многие просто ночевали здесь на поле, чтобы увидеть Папу, и подойти ближе уже не возможно. Сотни тысяч радостных молодых людей и никакого алкоголя, никто не курит, никакой агрессии – непривычное зрелище.
Иоанн Павел II прилетел в Ченстохову 14 августа в 18 часов. Месса должна была совершаться 15 августа в 9.30. Было понятно, что мы не успеем добраться из лагеря на окраине к монастырю. Несколько человек из нашей группы решили провести ночь на поле у Ясной Горы. Подойти близко к алтарю не удалось, но перед нами возвышался огромный телеэкран, на который транслировались богослужения. Рядом с нами расположились молодые темпераментные итальянцы с гитарой, распевавшие религиозные песни. На торжественной Мессе кроме Папы присутствовали Примас Польши Юзеф Глэмп и кардинал из Италии Эдуардо Пиронио. Незабываемое чувство единства нашей Католической Церкви испытывали мы на этой Мессе, когда сотни тысяч человек соединялись в единой молитве и одном Причастии. Папа, встреченный общим ликованием, обращался к молодёжи на разных языках. Говорил он и на русском: «Приветствую паломников, говорящих по-русски! Ваш путь привёл вас сюда, к Ченстоховской Божьей Матери, на встречу с Христом, который есть истина каждого человека и всех людей. Святой Дух да сопутствует вам в вашем пути из рабства к Иисусу Христу…»
Быстро промелькнули несколько дней в Ченстохове и вот за окнами поезда проносятся пожелтевшие поля Польши. К границе поезд подъехал рано утром 19 августа. У кого-то из наших ребят были транзисторы, и мы услышали по радио тревожные сообщения о путче. Польские железнодорожники кричали нам: «Эй, россияне! У вас в краю переворот, оставайтесь в Польше, получите азыль политычны!» Но нам всем хотелось скорее на Родину, домой! Тогда все мы верили в скорые перемены, в обновление России.
Прошло 20 лет, но впечатления от того паломничества не забываются. Спасибо Папе Иоанну Павлу II, спасибо отцу Людвику, всем польским доминиканцам и добровольцам, организовавшим и проводившим тот праздник. Спасибо всем полякам, принимавшим нас, кормившим нас в пути, молившимся за нас. Нам приходилось слышать, что то паломничество было бессмысленным, потому что из тысяч участвовавших в нём молодых людей в Церкви остались единицы, что для многих это была дармовая возможность прокатиться заграницу и поучаствовать в религиозном шоу. Мы думаем, что проявления любви, бескорыстия, соучастия, доброты не могут не оставить след в душе любого человека. Плоды Божьей благодати невозможно измерить лишь количеством пришедших в Церковь людей. Многие, даже атеисты, могли увидеть в том паломничестве свидетельства веры, сакральное в жизни других людей, красоту Церкви. То есть могли увидеть живого Христа.
Надежда и Евгений Мартынович
